Я хочу упасть на пол, как падают маленькие дети, засучить ножками и умолять всех известных мне богов: "Не забирайте её у меня. Пожалуйста... Ещё немного"
Но понимаю, что прошу слишком многого. Итак урвали времени больше, чем могли протянуть... Голова взрывается изнутри и мысль: "А что будет потом?"
Я очень тяжело переживаю потерю близких. Но пережить уход человека, вокруг которого крутилась вся твоя жизнь... Присутствие которого было само собой разумеющимся... Смотреть как медленно, сжирая тонны обезболивающего человек цепляется за жизнь, со слезами на глазах и тихим скулежом непонятно кому: "Пожалуйста... Ещё один день..."
Когда мы остались одни, в змеином логове, кучей дерьма и мыслью, что черная полоса никогда не кончится, я поклялся, что у нас все будет хорошо. Что мы будем жить долго и счастливо.
Долго продлилось всего восемь лет... Моей сестре в октябре исполнилось 45. И всё, что у меня останется - вот эта самая мысль: она пережила сорок пять.
Надо собирать вещи, оформлять сделку покупки, а я не могу спать. Не могу есть. Не могу даже толком пошевелиться, проходя мимо её постели.
Мимо пробегал разлад с человеком, вроде бы ратовавшим за большое и светлое на букву "Л", но это оказались такие мелочи по сравнению с тем, что я вижу...
Я оказался не готов к новому витку черной полосы, которая меня ждет.
Помнится... По первости, единственного человека, кроме сестры, за которого я готов был весь мир положить горкой, я ждал неделями. Как собака. Дверь в магазин открывалась, а я всё думал, что сейчас раздастся: "Блядь, Лиро. Когда твоя сестра уже уберет эту чертову тренькалку". А оно не раздавалось. И начинался отупелый ступор.
Я всегда верил, что жизнь справедлива. Что так или иначе что-то хорошее в этой жизни настает.
Как наивно.
Смотря на то, через какой ад сгорает человек, так мало хорошего увидеший от этого мира я осознаю - моя вера умерла. В богов, в справедливость, в хорошее, которое рано или поздно я создам. Оно не настанет. Сколько ты его не создавай... никогда.